| 11 Февраля 2014
А.С. УСАЧЕВ
МИТРОПОЛИТ АФАНАСИЙ И ПСАЛТИРЬ 1568 г.
Usachev A.S. Metropolitan Athanasy and Psaltir of 1568
Аннотация / Annotation
В статье рассматривается вопрос об участии митрополита Афанасия (1564—1566) в издании Псалтири 1568 г. Устанавливается, что он совместно с царем не позднее мая 1566 г. повелел создать типографию, но непосредственного к изданию книги отношения не имел — она была издана при митрополите Кирилле (1568—1572). Статья основана на материале послесловий к первым русским изданиям, летописей и других источников.
In article the question of participation of metropolitan Athanasy (1564—1566) in Psaltiri's edition of 1568 is considered. Is established that he together with the tsar no later than May, 1566 enjoined to create printing house, but he had no relation direct to the edition of the book. It was published at the age of the metropolitan Kirill (1568—1572). Article is based on a material of epilogs to the first Russian printed books, chronicles and other sources.
Ключевые слова / Keywords
Источники, книжность, старопечатная книга, источниковедение, текстология, история Церкви, история России, XVI век, митрополит Афанасий. Sources, book culture, old printing book, source study, textual criticism, Church history, Russian history, 16th century, metropolitan Athanasy.
УСАЧЕВ Андрей Сергеевич – профессор кафедры истории и теории исторической науки факультета истории, политологии и права Историко-архивного института Российского государственного гуманитарного университета, доктор исторических наук, г Москва; 8-917-540-43-79; Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript
Для изучения церковно-политической истории России эпохи Ивана IV большое значение имеет датировка смерти тех или иных персонажей, игравших значимую роль в это бурное событиями время. К числу таких персонажей, безусловно, относится митрополит Афанасий (1564—1566 гг.), точную дату кончины которого исследователям установить не удается. Этот владыка занимал кафедру в период учреждения опричнины, проявлял заботу о ее потенциальных жертвах, «печалуясь» за опальных бояр, и, в конце концов, по невыясненным до конца причинам в 1566 г. — в самый разгар опричнины — за «не-мощью велией» покинул всероссийскую кафедру .
Датируя смерть этого иерарха, историки обращали внимание на его последнее прижизненное упоминание в 1567 г.: в июле этого года «повелениемъ государя царя и великого князя Ивана Васильевича всея Русии поновленъ бысть образъ Пречистые Владимирские Лукина письма Евангелиста, златомъ и камениемъ украшенъ многимъ, что стоитъ въ Пречистой соборной въ богоспасаемемъ граде Москве; а поновлялъ бывшей митрополитъ Афонасей» . До 1980 г. это летописное сообщение об Афанасии считалось последним известием о нем в источниках.
На более позднее упоминание этого митрополита обратил внимание Б.М. Клосс в своей монографии 1980 г. «Никоновский свод и русские летописи XVI—XVII вв.». Он указал, что имя Афанасия фигурирует в послесловии к Псалтири 1568 г. , когда он митрополитом уже не являлся. Согласно послесловию к этому изданию, типография, в которой оно вышло, была основана «повелением благочестиваго царя и благословением святеишаго митрополита Афонасия всея Руси» . Д.М. Буланин упоминание в качестве митрополита, «благословившего» создание типографии, Афанасия, а не Филиппа, бывшего митрополитом после него в 1566—1568 гг., связал с нежеланием печатников Никифора Тарасиева и Невежи Тимофеева упоминать имя опального Филиппа — он, как известно, в ходе конфликта с царем осенью 1568 г. был сведен с кафедры .
Если согласиться с этим мнением, то придется признать, что Афанасию было приписано участие в подготовке издания, к которому он не имел никакого отношения, и которое по умолчанию было подготовлено по инициативе митрополита Филиппа.
Предположению Д.М. Буланина, а также следующим из него выводам, нельзя отказать в логике, если не принять во внимание два любопытных факта. Во-первых, митрополит Филипп по имеющимся в распоряжении ученых данным известен как крупный деятель Церкви и устроитель Соловецкой обители. Источники, однако, ничего не сообщают о его интересе к книжности. Так, в соответствующей справочной статье «Словаря книжников и книжности Древней Руси» отмечен лишь ряд его посланий, имеющих хозяйственный характер . Косвенно наше предположение о том, что интерес Филиппа к книжности не стоит преувеличивать, подтверждает и его Житие. Описывая его добродетели, оно ни словом не сообщает о его любви к книгам и чтению (единственное, что оно сообщает на этот счет, так это то, что он в детстве учился грамоте ).
Во-вторых, нельзя не заметить, что в отличие от Филиппа Афанасий известен как один из самых крупных писателей эпохи. Его перу принадлежат Житие его учителя Даниила Переяславского и Степенная книга , а также, возможно, Повесть о кончине митрополита Макария . Кроме того, известно, что при нем вышло, по меньшей мере, два издания — Апостол 1564 г. и Часослов 1565 г.
Можно ли на основе этих фактов полагать, что Афанасий, про-живая на покое, уделял большое внимание книгопечатанию, дожив как минимум до 1568 г., или прав Д.М. Буланин, и имя этого иерарха заменило имя владыки, который по праву являлся вдохновителем подготовки Псалтири 1568 г., или есть какое-то иное объяснение этим фактам? В поисках ответа на данный вопрос обратимся к послесловию к Псалтири 1568 г.
Ввиду большого значение данного пассажа для последующего изложения приведем его почти целиком. В послесловии к Псалтири 1568 г. отмечено, что «штанбу» (т.е. типографию) было решено создать в Москве «повелением благочестиваго царя и благословением святеишаго митрополита Афонасия всея Руси. Составися штанба сия в лето седмь тысящь семьдесят шестое марта в 8 день и первие начаша печатати сию книгу пророческую часть, иже есть четвертая Ветхаго завета… Съвершена же бысть в лето седмь тысящь семьдесятъ седмое декабря в 20 день на паметь святаго священномученика Игнатия богоносца и в 34[-е] лето государьства царя и великого князя Ива-на Василиевича всея Русии, и при его благородных чадехъ царевиче Иване и царевиче Феодоре, и при святеишем митрополите Кириле всея Русии, правящему кормила велицеи соборнеи и апостольстеи церкви и в первое лето святительства его…» .
Как уже отмечалось в филологической литературе, послесловие к Апостолу 1564 г. оказывало немалое влияние на послесловия к более поздним изданиям (прежде всего, к последующим изданиям само-го Ивана Федорова — Часовнику 1565 г. и др.). Не была исключением и Псалтирь 1568 г. Есть веские основания полагать, что послесловия писались по шаблону. Как показал А.С. Демин, он создавался на основе привлечения материала выходных записей на рукописных книгах XVI в. и более раннего времени, официальных сочинений макарьевской поры (Стоглав, Великие Минеи Четии, Летописец начала царства и др.), а также предисловий к западноевропейским изданиям .
Сходство текстов послесловий к Апостолу 1564 г., Часовнику 1565 г. и Псалтири 1568 г. нельзя не заметить при сравнении их текстов. Приведем соответствующие фрагменты:
Приведенные выше отрывки дают возможность восстановить определенную тематическую последовательность в послесловиях, как к федоровским Апостолу и Часовнику, так и к Псалтири Невежи Тимофеева и Никифора Тарасиева: «повеление» царя — имя иерарха, «благословившего» создание типографии, — имя митрополита, при котором издание непосредственно вышло в свет.
Ключевое значение для нас имеют два обстоятельства. Во-первых, эта последовательность полностью соблюдена как в Апостоле 1564 г. и Часовнике 1565 г., так и в Псалтири 1568 г. Во-вторых, имя иерарха, «благословившего» создание «штанбы» указывается даже в том случае, если его уже не было в живых. Так, указание на «благословение» Макарием создания «штанбы» упомянуто не только в Апостоле 1564 г., изданном вскоре после его смерти, но и в Часовнике 1565 г., изданном 29 октября, т.е. уже спустя почти 2 года после кон-чины данного иерарха, умершего 31 декабря 1563 г. Также как и в послесловиях к Апостолу 1564 г. и Часовнику 1565 г. указано и имя митрополита, при котором непосредственно данное издание было осуществлено: оно было издано в период (в соответствующее «лето») «святительства Афанасия митрополита всея Русии»; в Псалтири 1568 г. в данной роли фигурирует Кирилл. Отсутствие имени Филиппа не должно удивлять: 20 декабря 1568 г. — дата выхода Псалтири в свет — как известно, всероссийскую кафедру после сведения Филиппа осенью 1568 г. занимал Кирилл, поставленный на нее 11 ноября этого года. Важно отметить, что также как и в случае с Часовником в Псалтири время принятия решения об основании «штанбы» отстоит от издания соответствующей книги примерно на два года, когда кафедру занимал уже другой митрополит.
Судя по всему, «благословение» последовало не позднее мая 1566 г. (времени ухода Афанасия с кафедры) , а Псалтирь непосредственно напечатана была 20 декабря при митрополите Кирилле, занявшем всероссийскую кафедру 11 ноября 1568 г. Таким образом, как видим, никакого пропуска Филиппа здесь нет: есть имя инициатора (наряду с царем) создания типографии — Афанасия — и есть имя митрополита, при котором собственно издание и вышло — Кирилла. Сказанное выше дает основания полагать, что упоминание Афанасия в послесловии к Псалтири 1568 г. к определению даты его кончины прямого отношения не имеет. Соответственно, при датировке его смерти следует исходить из даты его последнего прижизненного упоминания — 1567 г., в котором он принял участие в «поновлении» Владимирской иконы Богородицы.
В контексте вышесказанного не лишенным оснований представляется предположение о том, что вскоре после этой даты Афанасия не стало. На этот косвенно указывают некоторые обстоятельства.
Первое связано с тем, что имя владыки, а также дата его кончины отсутствуют в известных письменных источниках. Последнее частично может быть связано с состоянием источниковой базы по истории Чудова монастыря — места наиболее вероятной кончины Афанасия (именно в эту обитель Афанасий удалился после ухода с всероссийской кафедры). Так, как известно, вкладная книга этой обители не сохранилась (или, во всяком случае, не введена в научный оборот) . Соответственно, у нас нет сведений о вкладе по его душе, который, несомненно, был сделан царем после кончины его многолетнего духовника. Сохранился поздний — XVII в. — синодик Чудова монастыря, в котором упомянут и Афанасий (его имя написано основным почерком) . Однако датировка синодика исключает его использование для определения времени кончины ушедшего на покой владыки.
Отсутствие упоминаний в источниках Афанасия выделяет его среди других ушедших на покой митрополитов, о которых повествуют источники, далеко не всегда связанные с теми обителями, куда они ушли на покой. Так, имя Даниила (ум. 22 мая 1547 г.), сведенного с кафедры в 1539 г., фигурирует в материалах собора 1549 г., осудившего Исака Собаку: в свою бытность митрополитом Иоасаф (Скрипи-цын) обратился за справкой об Исаке Собаке к проживавшему на по-кое в Иосифо-Волоколамском монастыре митрополиту Даниилу . Судьба самого Иоасафа, сведенного с кафедры в 1542 г., также про-слеживается в источниках. Известно, что сначала он был сослан в Кирилло-Белозерский монастырь, затем в середине 40-х гг. XVI в. пере-брался в Троицу, в 1552 г. Иоасаф встречал возвращавшегося из казанского похода Ивана IV, в 1548—1551 гг. к нему неоднократно обращался Макарий при решении важнейших вопросов внутрицерковной жизни — в частности, на основе послания Иоасафа Стоглавому собору (1551 г.) была составлена 100-я глава Стоглава .
Вторым важным обстоятельством является то, что, судя по всему, информация о жизни Афанасия после ухода его на покой не имела широкого распространения не только в письменных, но и в устных источниках. Так, А.М. Курбскому, активно собиравшему слухи о происходившем в России, судьба Афанасия была неизвестна: в начале 1570-х гг. — наиболее вероятное время составления «Истории о великом князе московском» — сообщая о поставлении Филиппа, он отмечает, что это событие состоялось «по умертвии митрополита московского Афонасия или по изшествию его волею» . Это указывает на то, что вскоре после ухода Афанасия с кафедры, по всей видимости, сведений о нем уже не было, во всяком, случае, в Великом княжестве Литовском, где проживал явно неравнодушный к московским событиям эмигрант. Данное обстоятельство, в свою очередь, косвенно свидетельствует о его кончине вскоре после «поновления» им Владимирской иконы Богоматери в июле 1567 г. В любом случае смерть владыки имела место не позднее 1575 г. — времени составления уже упоминаемого выше троицкого синодика, в котором его имя фигурирует в основном тексте.
Сказанное выше, дает веские основания полагать, что послесловие к Псалтири 1568 г. не может рассматриваться при датировке кончины митрополита Афанасия. Менее категорично можно предполагать, что она имела место вскоре после 1567 г. Скорее всего, это было связано с тем, что Афанасий к этому времени достиг уже вполне преклонного по меркам Средневековья возраста — от 60 до 70 лет. С ним и могло быть связано ухудшение самочувствия, проявившееся сначала в «немощи велией», послужившей, во всяком случае, одной из при-чин его ухода с кафедры в мае 1566 г. , а затем, вероятно, в последовавшей вскоре после июля 1567 г. смерти.
Список литературы
Васенко П.Г. «Книга Степенная царского родословия» и ее значение в древнерусской исторической письменности. Ч. 1. СПб., 1904.
Житие преподобного Даниила, переяславского чудотворца, Повесть о обретении мощей и чудеса его: К 400-летию Троицкого Данилова монастыря в Переяславле-Залесском (15 июля 1508 г. — 15 июля 1908 г.) / изд. проф. С.И. Смирнова. М., 1908. С. VI—XV.
Покровский Н.Н. Афанасий // СККДР. Вып. 2. Ч. 1. Л., 1988. С. 73—79.
Хорошкевич А.Л. Митрополит Афанасий и царь Иван Грозный // In memoriam: Сб. памяти Я.С. Лурье. СПб., 1997. С. 282—291.
Макарий (Веретенников). Всероссийский митрополит Афанасий (1564—1566) // Макарий (Веретенников). Из истории русской иерархии XVI века. М., 2006. С. 104—125 (1-е изд. статьи — 1984 г.).
Клосс Б.М. Никоновский свод и русские летописи XVI—XVII вв. М., 1980. Гусева А.А. Издания кирилловского шрифта второй половины XVI века. Сводный каталог. Кн. 1. М., 2003.
Вознесенский А.В. К истории славянской печатной Псалтири. Московская традиция XVI—XVII веков. Простая Псалтирь. М.; СПб., 2010.
Демин А.С. Послесловие к первопечатному Апостолу Ивана Федорова 1564 г. как литературный памятник // ТОДРЛ. Т. 26. Л., 1971.
Щепкина М.В. Предисловия и послесловия первопечатных книг // У ис-токов русского книгопечатания. М., 1959. С. 217—219. Рис. 1—3 (факсимильное воспроизведение).
Полностью материал публикуется в российском историко-архивоведческом журнале ВЕСТНИК АРХИВИСТА. Ознакомьтесь с условиями подписки здесь.