Семьи «враждебных иностранцев» в России и Германии в годы Первой мировой войны 1914-1918 гг.

Научная статья / Scientific article

УДК 94(47)+94(430)+930.253+054.7

DOI 10.28995/2073-0101-2022-1-214-228

Бахтурина, А. Ю., Ростиславлева, Н. В.

Российский государственный гуманитарный университет, г. Москва, Российская Федерация

Бок, Ханнес

Свободный университет Берлина, г. Берлин, Федеративная республика Германия

Семьи «враждебных иностранцев» в России и Германии в годы Первой мировой войны 1914-1918 гг.

Bakhturina, Alexandra Yu., Rostislavleva, Natalia V.

Russian State University for the Humanities, Moscow, Russian Federation

Boсk, Hannes

Free University Berlin, Berlin, Federal Republic of Germany

Families of “Enemy Foreigners” in Russia and Germany in the Days of the First World War 1914–18

Аннотация

В статье рассматривается ранее не изучавшийся самостоятельно аспект истории гражданского плена периода Первой мировой войны — влияние политики интернирования на положение семей подданных воюющих государств. До последнего времени в историографии уделялось внимание гражданскому плену мужчин призывного возраста, а о судьбе членов их семей лишь упоминалось. На основе документов российских, германских архивов, а также опубликованных источников, включающих законодательные акты, прошения отдельных лиц, воспоминания и дневники, проводится сравнительный анализ политики властей в России и Германии в отношении граждан враждебного государства и членов их семей. Рассматривается положение женщин и детей в контексте политики интернирования. Делается вывод о том, что политика интернирования в России и Германии, хотя не была непосредственно направлена против этой группы неприятельских подданных, но сам ее ход оказывал существенное влияние на их положение. Рассмотрено формирование правовых основ интернирования в Российской империи. Показана смена подходов к интернированию неприятельских подданных под влиянием ситуации на фронте, положении отдельных прифронтовых территорий. Установлено, что в ряде случае предусматривалась высылка не только военнообязанных мужчин — граждан воюющих с Россией государств, но и членов их семей из прифронтовых районов. В Германии сложилась иная практика интернирования, но она также затрагивала положение женщин и детей. В обоих государствах при интернировании мужчин призывного возраста члены семьи нередко следовали за ними в лагеря и к месту высылки. Близость культурных, экономических и семейных связей граждан России и Германии накануне Первой мировой войны, вела к тому, что возникал конфликт между гражданством и национальной идентичностью: российские граждане в Германии, будучи немцами по происхождению, становились враждебными иностранцами. Проанализировано положение интернированных членов семей в лагерях Германии. В ряде случаев для детей там организовывали школы. Самые разнообразные причины вызывали разрыв семейных связей: различное гражданство членов семьи, потеря близких во время перемещения, интернирование отдельных членов семьи, когда остальные оставались на прежнем месте жительства. Делается вывод о сходствах и различиях в способах интернирования в России и Германии, которые в обоих случаях негативно влияли на положение семей граждан враждебного государства.

Abstract

The article considers an aspect of the history of civil captivity during World War I which, by itself, had not been previously studied — i.e., influence of the internment policy on the situation of “enemy foreigners” families. Until recently, the historiography addressed only the situation of civilian prisoners, men of military age, while the situation of their families was only mentioned. Drawing on documents from the Russian and German archives, as well as on the published sources, including legislative acts, petitions of individuals, memoirs and diaries, a comparative analysis has been carried out of the policy of the authorities in Russia and Germany towards hostile state citizens and their family members. It is concluded that, although the policy of internment in Russia and Germany was not directed strictly against this group of enemy subjects, its very course had a significant impact on their situation. The formation of legal foundations of internment in the Russian Empire is considered. The article shows the changed approaches to internment of enemy subjects under the influence of situation at the front and situation of the individual front-line territories. It has been established that in a number of cases, it was required to deport from front-line areas not only men liable for military service — citizens of states fighting with Russia, but also their family members. In Germany, the rules for internment were unclear, but the established practice also affected the situation of women and children. In both states, when interning men of military age, family members often followed them to camps and places of deportation. The proximity of cultural, economic, and family ties between the citizens of Russia and Germany on the brink of the First World War resulted in a conflict between nationality and citizenship. Russian citizens in Germany, despite being of German origin, became hostile foreigners. The article analyzes the situation of interned family members in German camps. In some cases, there were organized schools for children. A wide variety of reasons caused the breakdown of family ties: different citizenship of family members, loss of loved ones in displacement, internment of some family members, while other remained at their place of residence. It is concluded that there are similarities, as well as differences in the methods of internment in Russia and Germany, which in both cases negatively affected the situation of the families of hostile state citizens.

Ключевые слова

Первая мировая война 1914-1918 гг., репатриация, интернирование, Россия, Германия, «враждебные иностранцы», положение семей вражеских подданных, причины интернирования женщин и детей в России и Германии.

Keywords

World War I of 1914–18, repatriation, internment, Russia, Germany, “hostile foreigners,” families of enemy state citizens, reasons for internment of women and children in Russia and Germany.

Тотальный характер Первой мировой войны 1914-1918 гг. привел к тому, что объектом репрессивной политики в России и Германии стало гражданское население, оказавшееся на территории противника, а также представители этнических меньшинств (русских немцев, евреев). Наиболее традиционное представление об интернировании, сложившееся в исторической литературе, это утверждение о преимущественном преследовании лиц мужского пола в возрасте от 17 до 45 лет. Но фактически ограничения затронули всех представителей враждебных государств, вторгаясь в семейные отношения, затрагивая как всю семью, так и отдельных ее членов, включая женщин и детей.

Основой для формирования взглядов российских и зарубежных историков на состав интернированных лиц стали источники личного происхождения и официальные документы. Так, в воспоминаниях 64-летнего историка Н. И. Кареева, встретившего Первую мировую войну в Берлине, отмечалось: всем задержанным обещали, что их отпустят «за исключением лиц мужского пола от 17-ти до 45-ти лет». А. И. Страхович в опубликованных заметках о 1914 г. в Берлине писала о том, как репрессивные меры затрагивали семьи, она очень эмоционально уточняла: «Мужчины предъявили паспорта и затем началась дикая сцена разлучения мужей и жен, отцов и детей, матерей и сыновей […] война сорвала с них человеческую маску и обнаружила скрытого зверя».

Но открытыми остаются вопросы о правовых нормах, действовавших в отношении семей неприятельских подданных, отличиях в положении интернированных женщин и детей, позиции властей России в Германии в отношении семей граждан государств-противников в целом. В первые дни войны в Российской империи и Германии, наряду с взлетом патриотической истерии, существенно влиявшей на отношение к гражданам государств-противников, начинается формирование нормативной основы, определявшей действия властей. Пристальное внимание военные и гражданские власти России и Германии обратили на неприятельских подданных — мужчин призывного возраста. В циркулярной телеграмме МВД от 26 июля 1914 г. за подписью товарища министра внутренних дел В. Ф. Джунковского говорилось, что граждане Германии и Австро-Венгрии, числившиеся на действительной военной службе или в запасе вооруженных сил этих государств, признаются военнопленными и подлежат немедленному аресту и высылке, а также указывалось, что семьи высылаемых ... могут следовать за ними». Одновременно местные губернские администрации с началом войны получили право высылать подданных государств-противников за границу или в российские губернии. В августе 1914 г. в Лифляндской губернии разрешили выезд женщинам, детям, мужчинам старше 45 лет, а также всем, не подлежащим призыву по состоянию здоровья и организована выдача заграничных паспортов.

В Германии в первые дни войны также издаются распоряжения, касавшиеся отдельных групп российских граждан. Поляки, прибывшие в Германию с территории русской Польши, формально обрели статус интернированных граждан. 27 июля Управление внутренних дел Германии принимало меры, чтобы предотвратить их интернирование. Министерства внутренних дел и сельского хозяйства также приняли ряд мер для исключения этой группы из категории интернированных. Они потребовали, чтобы польские рабочие были освобождены от каких-либо ограничений на работу в сельском хозяйстве и промышленности, если они „еще в предвоенное время подписали контракты, предоставлявшие им право на работу в сельскохозяйственной и промышленной сферах. В дальнейшем указы в период с 4 августа по 10 октября 1914 г. запрещали до конца войны от 500 до 600 тысячам русско-польских сезонных рабочих возвращаться домой или покидать своих работодателей. Цифра, возможно, является несколько преувеличенной. Так, Т. Н. Плохотнюк пишет о 250 тысячах сезонных рабочих из Польши, а И. К. Богомолов сообщает о 300 тысячах сезонных русско-польских рабочих. Таким образом, хотя их и не интернировали, но с семьями разлучали. В указах нет конкретных отсылок по поводу пребывания вместе с ними их семей, но в условиях войны на такие вопросы обращали внимание в последнюю очередь. В целом, в первые месяцы войны специальные решения относительно семей неприятельских подданных не принимались, но политика интернирования наносила по ним серьезный удар.

Особенность положения граждан Германии на территории Российской империи заключалась в том, что, хотя к началу войны они имели статус иностранцев, но фактически многие из них родились и выросли в России или прожили в ней более пяти лет и имели право на получение российского гражданства. Также имело место различное гражданство супругов, детей и родителей. Нередко возникали ситуации, когда глава семьи оказывался гражданином Германии и подлежал аресту. Так, в прошении лифляндскому губернатору от 5 августа 1914 г. Е. К. Зингер писала, что ее муж, Антон Зингер, заключен в рижскую центральную тюрьму для высылки его как германского подданного, во внутренние губернии империи, но он подал прошение о принятии его в русское подданство, где указывал, что родился в России и «не имеет с Германией никаких связей», кроме «формальных».

В конце войны основной контингент пленных составляли жители оккупированных областей, которые оказывались в лагерях интернированных целыми семьями. Так, из жалобы крестьянок из Литвы, забытых в лагере гражданских пленных Хольцминден, как указывалось в докладной записке атташе С. Семкова от 7 июня 1918 г., следовало, что они не имели вестей от мужей, отосланных на сельскохозяйственные работы в другую часть Германии. «Одна мать рыдая умоляла отыскать ее дочку, которую она потеряла в пути». Старуха-мать просила атташе Семкова, когда тот посещал лагерь, «ходатайствовать за нее, чтобы ей разрешили быть вместе с сыном, работающим у помещика, так как ей страшна смерть в “тюрьме”». Безусловно, такая ситуация еще связана и с тем, что гражданских пленных насильственно уводили на работы вне лагерей, что в принципе было запрещено, но практиковалось в лагерях интернированных. Политика интернирования в России и Германии в годы Первой мировой войны затронула семейные отношения, положение жен, детей, матерей. Эта группа вражеских подданных, не являясь целенаправленным объектом политики интернирования, также пострадала во время войны. Семьи «враждебных иностранцев» переживали потерю кормильца, разлуки с членами семьи, заключения в лагеря. Возникновение подобных ситуаций было возможно в силу самых разнообразных причин, включавших разное гражданство членов семьи, подозрение в шпионаже, нежелание разлучаться. Нередко интернирование членов семьи использовалось как инструмент давления, а иногда по соображениям гуманности. «Враждебные иностранцы» стремились избежать репрессий: прибегали к смене гражданства, направляли ходатайства в адрес местных властей об отмене высылок, но не всегда получали положительные результаты, что усугубляло их положение и вызывало новые трагедии.

Список литературы

Паликова, Т. В. М. В. Танский о пребывании русских в Германии в начале Первой мировой войны // Вестник Бурятского государственного университета. - 2014. - № 7. - С. 74-78.

Плохотнюк, Т. Н. Регламентация положения российских подданных в Германии после начала Первой мировой войны // Гуманитарные и юридические исследования. - 2018. - № 4. - С. 93-98.

MAURER, T. „Akademische Bürger“ und „feindliche Ausländer“: Rußländer an deutschen Universitäten im Ersten Weltkrieg // Россия и Германия в годы Первой мировой войны: между безопасностью и гуманностью. М., 2019. С. 280-290 ["Academic citizens" and "enemy foreigners": Russians at German universities in the First World War. In Germ.] IN: Rossiya i Germaniya v gody Pervoj mirovoj vojny: mezhdu bezopasnost'yu i gumannost'yu. p. 280-289.

STIBBE, M. Civilian Internment during the First World War. A European and Global History 1914-1920. London: Palgrave Macmillan, 2019, 335 p.

References

PLOHOTNYUK, T. N. Reglamentatsiya polozheniya rossiiskih poddannykh v Germanii posle nachala Pervoi mirovoi voiny [Regulation of the situation of Russian citizens in Germany after the outbreak of the First World War. In Russ.] IN: Gumanitarnye i yuridicheskie issledovaniya, 2018, no. 4, pp. 93-98.

PALIKOVA, T. V. M. V. Tanskii o prebyvanii russkikh v Germanii v nachale Pervoi mirovoi voiny [M. V. Tanskii on the Russians’ residence in Germany at the beginning of the First World War. In Russ.] IN: Vestnik BGU, 2014, no. 7, pp. 74-78.

MAURER, T. „Akademische Bürger“ und „feindliche Ausländer“: Rußländer an deutschen Universitäten im Ersten Weltkrieg // ["Academic citizens" and "enemy foreigners": Russians at German universities in the First World War. In Germ.] IN: Rossiya i Germaniya v gody Pervoj mirovoj vojny: mezhdu bezopasnost'yu i gumannost'yu. Moscow, 2019, p.280-290.

STIBBE, M. Civilian Internment during the First World War. A European and Global History 1914-1920. London: Palgrave Macmillan, 2019, 335 p.

Сведения об авторах

Бахтурина Александра Юрьевна, доктор исторических наук, доцент, Российский государственный гуманитарный университет, кафедра истории государственных учреждений и общественных организаций, профессор, г. Москва, Российская Федерация, 8-495-606-01-19, Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript

Ростиславлева Наталья Васильевна, доктор исторических наук, профессор, Российский государственный гуманитарный университет, кафедра всеобщей истории, профессор, г. Москва, Российская Федерация, 8-495-250-64-56, Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript

Бок Ханнес, аспирант, Свободный университет Берлина, Институт истории им. Фридриха Майнеке, г. Берлин, Федеративная республика Германия, Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript

About the authors

Bakhturina Alexandra Yurievna, PhD in History, associate professor, Russian State University for the Humanities, department of history of state institutions and public organizations, professor, Moscow, Russian Federation, +7-495-606-01-19, Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript

Rostislavleva Natalia Vassiljavna, PhD in History, professor, Russian State University for the Humanities, department of world history, professor, Moscow, Russian Federation, +7-495-250-64-56, Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript

Bock Hannes, PhD student, Free University Berlin, Friedrich-Meinecke-Institute, Federal Republic of Germany, Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript

Сведения о грантах

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ и Немецкого научно-исследовательского сообщества в рамках научного проекта «Безопасность и гражданское общество в России и Германии в годы Первой мировой войны. Соотношение процессов интернирования гражданского населения воюющих государств в 1914 – 1917 гг.» (№ 19-59-12006).

Grant information

The study has funded by the Russian Foundation for Basic Research and German Research Institutions (DFG) within the frameworks of research project “Security and Civil Society in Russia and Germany during the First World War: Correspondence in the Process of Internment of Civilians in the Enemy States in 1914–18” (no. 19-59-12006).

В редакцию статья поступила 23.09.2021 г., опубликована (для цитирования):

Бахтурина, А. Ю., Ростиславлева, Н. В., Бок, Ханнес. Семьи «враждебных иностранцев» в России и Германии в годы Первой мировой войны 1914-1918 гг. // Вестник архивиста. – 2022. - № 1. – С. 214-228. doi 10.28995/2073-0101-2022-1-214-228

Submitted 23.09.2021, published (for сitation):

BAKHTURINA, A. Yu., ROSTISLAVLEVA, N. V., BOCK, Hannes. Sem'i “vrazhdebnykh inostrantsev” v Rossii i Germanii v gody Pervoi mirovoi voiny 1914-1918 gg. [Families of “Enemy Foreigners” in Russia and Germany in the Days of the First World War 1914–18. In Russ.]. IN: Vestnik arhivista / Herald of an Archivist, 2022, no. 1, pp. 214-228. doi 10.28995/2073-0101-2022-1-214-228