| 23 Июля 2009

Российский государственный архив новейшей истории (РГАНИ, прежнее название -  Центр хранения современной документации, ЦХСД) был образован в августе 1991 г. после национализации всех советских партийных архивов и передачи их в ведение Комитета по делам архивов при Правительстве Российской Федерации. Ныне РГАНИ - научное учреждение Федеральной архивной службы России, осуществляющее постоянное хранение, научную разработку и использование документов Архивного фонда Российской Федерации.

В фондах архива собраны материалы текущих архивов бывшего аппарата ЦК КПСС, ЦК Компартии РСФСР, бюро и комиссий ЦК КПСС. Здесь находятся документы в основном за 1952-1991 гг., хотя отдельные фонды и комплексы документов относятся к более раннему периоду 1920-1940 гг. В распоряжении архива имеются документы Политбюро, Президиума и Секретариата ЦК КПСС; конференций, совещаний ЦК КПСС, коммунистических, рабочих партий; досье на деятелей коммунистических и рабочих партий, видных государственных и партийных деятелей, а также документы, отложившиеся в Комиссии партийного контроля при ЦК КПСС.

Специфика фондов архива состоит в том, что кроме вышеперечисленных материалов они включают документы различных организаций, направлявших в ЦК информацию о своей деятельности, анализ того или иного явления и рекомендации по решению проблемы. Это информационные записки МИД, КГБ, Министерства обороны СССР; записи бесед сотрудников советских посольств с государственными, политическими и общественными деятелями других стран, политические письма и отчеты посольств, справки министерств, ведомств, общественных организаций.

Таким образом, документы и архивные материалы архива дают полную и всеобъемлющую картину различных сторон жизни советского общества и позволяют, в частности, достаточно полно проанализировать различные аспекты формирования в бывшем советском обществе представления о Европе в сфере идеологии и культуры в конце 1950-х - начале 1960-х гг. По существу почти во всех фондах  у нас в той или иной степени сохранились документы, касающиеся данной тематики. Поскольку в журнальной статье не представляется возможным в полной мере осветить столь сложную и многогранную проблему, позволю себе остановиться на рассмотрении нескольких ее аспектов, используя документы и архивные материалы, отложившиеся в различных фондах. При этом хотелось бы отметить, что в цитируемых ниже документах, естественно, фигурируют понятия и идеологические штампы, характерные для социально-политической терминологии той эпохи.
Как следует из ряда постановлений Секретариата ЦК КПСС, записок Отделов ЦК КПСС с согласием секретарей, переписок секретарей ЦК с различными учреждениями и ведомствами на середину 1950-х гг., т. е. в период так называемой "хрущевской оттепели", пришлось начало осуществления перемен в отношении властных структур к общественным наукам, одной из задач которых и было формирование в советском обществе представлений о Западной Европе в сфере идеологии и культуры. После смерти И.В. Сталина главным тормозом самопознания советского общества оказалось отсутствие знаний о самом обществе, поскольку средства обмена идеями и информацией были полностью монополизированы партией и государством.

Оставались неизведанными духовные искания современного мира за пределами советских границ, потому что "железный занавес" отгораживал Советский Союз от остального мира и его культуры на протяжении жизни, по крайней мере, двух поколений. В условиях, когда новое советское руководство пыталось отказаться от политики жесткой конфронтации с Западом, чреватой новой мировой войной, полное сохранение сталинской системы стало совершенно невозможным, и поэтому некоторые ее элементы в 1950-е  и в начале 1960-х гг. были изменены и стали более приспособленными к политическим реалиям рассматриваемого периода. Это позволило начать процесс интеграции Советского Союза с Западом прежде всего в области обмена научной информацией, расширить научные и культурные контакты с западными коллегами.

Показателен в этом смысле комплекс документов, отражающий структурные изменения в Академии наук СССР в середине - второй половине 1950-х гг. Перестройка работы Академии наук была направлена на удовлетворение потребностей партийных и государственных органов в получении информации о процессах, происходивших в экономике и поли-тике зарубежных стран, которую предполагалось использовать в пропагандистской и идеологической работе.

22 марта 1956 г. принимается постановление Секретариата ЦК КПСС "Об организации Института мировой экономики и международных отношений АН СССР" , утвержденное Президиумом ЦК КПСС 3 апреля 1956 г.  Одна из главных задач института в соответствии с Постановлением, состояла в оказании помощи советской печати, радио, издательствам и другим учреждениям в правильном и объективном освещении положения дел в зарубежных странах, особенно в США, странах Западной Европы и Латинской Америки . Постановление обязывало практиковать для сотрудников научные командировки в зарубежные страны для глубокого изучения экономики и политики этих стран. Институту разрешалось издавать ежемесячный журнал "Мировая экономика и международные отношения" с целью освещения в журнале проблем экономики и политики капиталистических стран и соревнования двух мировых систем.

Советское партийное руководство ставило задачу получения научно обоснованной информации с целью прогнозирования развития различных процессов на Западе, что должно было заменить существовавший при И.В. Сталине набор идеологических штампов и устаревших оценок. В то же время, другим важнейшим направлением деятельности советских научных организаций оставалось использование этой информации в идеологическом противостоянии двух общественно-политических систем, в формировании у советского общества взгляда, заданного партийной элитой, на западное общество.

Поэтому процесс начавшейся интеграции с Западом в области научной информации оставался под пристальным идеологическим контролем: в своем постановлении ЦК КПСС обязал дирекцию Института философии Академии наук СССР (т. Федосеева) обеспечить тщательный отбор иностранной литературы, информация по которой будет даваться в бюллетене, не допуская реферирования политически "вредных" работ зарубежных авторов . В так называемые "спецхраны" библиотек нередко попадали серьезные научные работы крупных западных ученых только потому, что в них содержались отдельные критические высказывания о советском обществе или оценки событий и деятелей, существенно отличавшиеся от принятых в СССР .

Комиссией ЦК КПСС в постановлении "О рассылке переводов иностранных книг и бюллетеня "Новые книги за рубежом" от 15 января 1959 г.  устанавливалось, что тираж бюллетеня "Новые книги за рубежом", кото-рый рассылался Издательством иностранной литературы по списку, утвержденному Отделом пропаганды и агитации ЦК КПСС по союзным республикам, не должен превышать 600 экземпляров. В полном объеме бюллетень "Новые книги за рубежом" получали только члены Президиума ЦК и кандидаты в члены Президиума ЦК. Все это затрудняло советской науке и общественности составить объективную картину развития западного общества, препятствовало знакомству с достижениями западной науки.

Тем не менее, начиная с середины 1950-х гг., стали заметно расширяться научные контакты советских ученых с западными коллегами в области общественных наук. Эти контакты в значительной степени способствовали формированию представления о Западе сначала у научной общественности, а потом становились достоянием более широких кругов. Во второй половине 1950-х гг. советские социологи получили возможность участвовать в работе международных социологических конгрессов (при строгом отборе и в очень ограниченном количестве делегатов, направляемых на конгрессы); советские делегации присутствовали на 3-м Международном конгрессе архивистов  во Флоренции в сентябре 1956 г. и на Х Международном конгрессе историков в Риме в сентябре 1955 г.

Документы РГАНИ, большинство из которых отмечены грифом "Совершенно секретно" или "Строго секретно", позволяют раскрыть некоторые механизмы принятия решений на высших уровнях академической и партийной иерархии, связанных с вопросами подготовки участия советских делегаций в работе международных конгрессов по социологии, истории, архивоведению.
Если еще в конце 1953 г. высшие академические и партийные инстанции сочли нецелесообразным принять приглашение Международной социологической ассоциации (МСА) и направить делегацию советских ученых на II ВСК, то уже к III ВСК, который должен был состояться в августе 1956 г. в Амстердаме, отношение резко меняется в положительную сторону.

Такое решение аргументировалось тем, что отсутствие представителей советской науки на международных конгрессах подобного рода приводит к распространению там "клеветнических измышлений" в отношении советского общества, и что, присутствуя на конгрессах, можно лучше узнать "идейных врагов", а также установить контакт с теми зарубежными учеными, которые придерживаются прогрессивных взглядов.

Тотальная закрытость советского общества в годы управления страной И.В. Сталиным не могла быть разрушена мгновенно, тем более, что менталитет сменивших его партийных лидеров был в этом вопросе отнюдь не диаметрально противоположным взглядам вождя. За границу под различными предлогами не выпускали не только ученых, но и артистов, художников, спортсменов. Причем от последних требовали 100-процентной гарантии победы над "капиталистическими" соперниками - как подтверждение превосходства советского строя. Абсурдность подобного положения начинали осознавать и во властных структурах, и, не случайно, 1955 г.  стал не только годом активной внешнеполитической деятельности Н.С. Хрущева, но и временем начала постоянных контактов Советского Союза со странами капиталистического мира, прежде всего, в области науки и культуры.

Полностью материал публикуется в российском историко-архивоведческом журнале ВЕСТНИК АРХИВИСТА. Ознакомьтесь с условиями подписки здесь.