.|
ПЕРЛЮСТРИРОВАННЫЕ ПИСЬМА И ИХ ЗНАЧЕНИЕ ДЛЯ ИЗУЧЕНИЯ ИСТОРИИ ЦЕНЗУРНОЙ ПОЛИТИКИ ПРАВИТЕЛЬСТВА В РЕГИОНАХ НАЧАЛА XX в.
| 08 Мая 2010
Beloborodova Anna A. perlustrated letters and their significance for studying the history of the censorial government's policy in regions at the beginning of xx century (on materials of kursk province)
Аннотация
Автор исследует ценнейшие документы по истории цензурной политики – перлюстрированные письма. Они представляют особый интерес для исследователей, поскольку сохранились в небольшом количестве и содержатся в Государственном архиве Курской области в фонде губернского жандармского управления (Ф. 1642).
The fund of provincial gendarme administration (F. 1642), in the State archive of Kursk region, contains the most valuable documents on a history of the censorial policy – perlustrated letters. They are of special interest to researchers as they were kept in a small amount.
Ключевые слова / Keywords
Цензура, почтовая цензура, перлюстрация, политическая полиция, агентурные сведения. censorship, post censorship, perlustration, political police, intelligence.
В последние годы значительно возрос интерес исследователей к изучению института цензуры, а в особенности ее скрытых сторон. В частности все чаще объектом внимания ученых разных специальностей становится секретная часть почтовой цензуры или перлюстрация.
Начало изучению этого явления было положено еще в начале XX в., однако о восстановлении полной картины перлюстрационной деятельности до сих пор говорить не приходится, хотя количество работ по данной теме с каждым годом растет. Изучение же перлюстрации в регионах практически не проводилось.
Существенной сложностью при изучении перлюстрации является сравнительно небольшое количество источников. Поскольку эта деятельность осуществлялась тайно, то существовало особое распоряжение, которое предписывало в случае народных волнений уничтожить все сведения по перлюстрационной части с целью не допустить оглашения информации о наличии в стране данной формы цензуры.
В Государственном архиве Курской области (ГАКО) сохранились несколько документов по перлюстрационной части, в названии которых прямо употребляется слово «перлюстрация». Все они находятся в фонде Курского губернского жандармского управления (Ф. 1642). Часть из них так и называется – «Разработка перлюстраций. Агентурные сведения» или «О перлюстрации» (Ф. 1642. Оп. 2. Д. 402, 432). Это связано с ведомственной принадлежностью данного явления. Перлюстрирование корреспонденции осуществлялось на почте. На центральных почтамтах страны деятельность по перлюстрационной части выполняли сотрудники цензуры иностранных газет и журналов. В провинциальных городах эта деятельность выполнялась служащими почтово-телеграфных контор, специально завербованными для этого представителями жандармских управлений. Вся полученная информация стекалась в губернские жандармские управления. Деятельность по перлюстрационной части проводилась и в Курске именно по этой схеме.
Особенный размах перлюстрация под руководством жандармских офицеров получила в Курсе в 1905–1907 гг., что было связано с революцией и небывалым накалом политических страстей во всей стране. Большинство сохранившихся писем как раз и содержат сведения по вопросам деятельности антиправительственных подпольных организаций. Видимо, их хорошая сохранность связана с тем, что именно по этим делам и проводились дознания, а письма использовались как источник информации.
Например, агентурным путем сотрудникам КГЖУ стало известно несколько явочных адресов партии социалистов-революционеров в г. Курске. В частности: напротив городского вокзала кухмистерская Брагинского (нужно было спросить Льва Брагинского и сказать «Надежды юношей питают», а ответ – «Отраду старцам подают»), Георгиевская аптека Ясинского (а письма направлялись Хвиливицкому) (Ф. 1642. Оп. 2. Д. 100. Л. 15).
Существовали связи между перлюстрационными пунктами, поэтому информация свободно передавалась по инстанциям, а необходимые мероприятия проводились по всем губерниям, о которых шла речь в письме или же на территории которых проживали лица, имеющие отношения к этим событиям. В июле 1905 г. в Курске было вскрыто письмо, содержащее сведения о деятельности антиправительственных организаций. Для отчета и ознакомления оно было отправлено в Москву. Уже в августе из Департамента полиции в Курск пришел ответ.
В сопроводительном письме говорилось, что автор письма – врач Всеволод Михайлович Эйхенбаум, который принимал активное участие в «рабочих беспорядках 9 января сего года». В результате его привлекали к дознанию при Санкт-Петербургском ГЖУ, но отпустили под залог 200 рублей и запретили жить в столице. По сведениям Департамента полиции, новым местом своего пребывания врач Эйхенбаум избрал Харьков, где сразу же завел знакомства с местными социалистами-революционерами, в том числе с акушеркой Марией Николаевной Пузановой. Кроме того, он занимался активной деятельностью по созданию боевых рабочих кружков.
Конечно, в деятельности по перлюстрационной части случались и проколы. Вскрытая корреспонденция привлекала к себе внимание не только содержанием, но и формой. Так, в фонде жандармского управления г. Курска (Ф. 1642) в деле 402 сохранилось шифрованное письмо, которое при тщательном изучении удалось расшифровать и прочесть. Само письмо было вскрыто в курской почтово-телеграфной конторе в феврале 1912 г. Оно было направлено на имя некоего П. Кузнецова, проживающего в психиатрической больнице Курского губернского земства при деревни Сапогово. Начальник жандармского управления полковник Н.Ф. Бабчинский отдал распоряжения об установлении личности адресата. Однако само письмо прочесть не удалось, т.к. в Курсе не было специалиста необходимой квалификации, оно было отправлено в Москву для дешифровки. Ответ пришел через две недели и курские жандармы с удивлением прочли … любовную записку.
Таким образом, перлюстрация являлась частным видом цензуры, которая осуществлялась в регионах представителями жандармского и почтового ведомства. Естественно, в начале XX в. о такой функции цензурного ведомства как просмотр частной корреспонденции речи быть не могло, поскольку она осуществлялась тайно и была запрещена законом. Ст. 458 Устава почт указывала, что требование вскрытия писем может исходить только от суда, а ст. 1104 Уложения о наказаниях грозила почтовому чиновнику за распечатывание чужого письма удалением от должности, а за сообщение кому-либо содержания письма тюремным заключением на срок от 4 до 8 месяцев. Соответственно указания по осуществлению этого вида цензурной деятельности не могли войти в устав о цензуре. Однако на современном этапе о существовании так называемой «почтовой цензуры» (как нередко называют перлюстрацию) широко известно.
Сохранившиеся перлюстрированные письма представляют собой ценный исторический источник и дают красочную картину жизни страны. Кроме того, они очень ценны как источник по истории дореволюционной цензуры и революционного движения. Конечно, большинство дошедших до нас писем содержат сведения по антиправительственному направлению, т. к. основной функцией перлюстрации в регионах являлось именно получение сведений об антиправительственной деятельности.
Полностью материал публикуется в российском историко-архивоведческом журнале ВЕСТНИК АРХИВИСТА. Ознакомьтесь с условиями подписки здесь.
Автор исследует ценнейшие документы по истории цензурной политики – перлюстрированные письма. Они представляют особый интерес для исследователей, поскольку сохранились в небольшом количестве и содержатся в Государственном архиве Курской области в фонде губернского жандармского управления (Ф. 1642).
The fund of provincial gendarme administration (F. 1642), in the State archive of Kursk region, contains the most valuable documents on a history of the censorial policy – perlustrated letters. They are of special interest to researchers as they were kept in a small amount.
Ключевые слова / Keywords
Цензура, почтовая цензура, перлюстрация, политическая полиция, агентурные сведения. censorship, post censorship, perlustration, political police, intelligence.
В последние годы значительно возрос интерес исследователей к изучению института цензуры, а в особенности ее скрытых сторон. В частности все чаще объектом внимания ученых разных специальностей становится секретная часть почтовой цензуры или перлюстрация.
Начало изучению этого явления было положено еще в начале XX в., однако о восстановлении полной картины перлюстрационной деятельности до сих пор говорить не приходится, хотя количество работ по данной теме с каждым годом растет. Изучение же перлюстрации в регионах практически не проводилось.
Существенной сложностью при изучении перлюстрации является сравнительно небольшое количество источников. Поскольку эта деятельность осуществлялась тайно, то существовало особое распоряжение, которое предписывало в случае народных волнений уничтожить все сведения по перлюстрационной части с целью не допустить оглашения информации о наличии в стране данной формы цензуры.
В Государственном архиве Курской области (ГАКО) сохранились несколько документов по перлюстрационной части, в названии которых прямо употребляется слово «перлюстрация». Все они находятся в фонде Курского губернского жандармского управления (Ф. 1642). Часть из них так и называется – «Разработка перлюстраций. Агентурные сведения» или «О перлюстрации» (Ф. 1642. Оп. 2. Д. 402, 432). Это связано с ведомственной принадлежностью данного явления. Перлюстрирование корреспонденции осуществлялось на почте. На центральных почтамтах страны деятельность по перлюстрационной части выполняли сотрудники цензуры иностранных газет и журналов. В провинциальных городах эта деятельность выполнялась служащими почтово-телеграфных контор, специально завербованными для этого представителями жандармских управлений. Вся полученная информация стекалась в губернские жандармские управления. Деятельность по перлюстрационной части проводилась и в Курске именно по этой схеме.
Особенный размах перлюстрация под руководством жандармских офицеров получила в Курсе в 1905–1907 гг., что было связано с революцией и небывалым накалом политических страстей во всей стране. Большинство сохранившихся писем как раз и содержат сведения по вопросам деятельности антиправительственных подпольных организаций. Видимо, их хорошая сохранность связана с тем, что именно по этим делам и проводились дознания, а письма использовались как источник информации.
Например, агентурным путем сотрудникам КГЖУ стало известно несколько явочных адресов партии социалистов-революционеров в г. Курске. В частности: напротив городского вокзала кухмистерская Брагинского (нужно было спросить Льва Брагинского и сказать «Надежды юношей питают», а ответ – «Отраду старцам подают»), Георгиевская аптека Ясинского (а письма направлялись Хвиливицкому) (Ф. 1642. Оп. 2. Д. 100. Л. 15).
Существовали связи между перлюстрационными пунктами, поэтому информация свободно передавалась по инстанциям, а необходимые мероприятия проводились по всем губерниям, о которых шла речь в письме или же на территории которых проживали лица, имеющие отношения к этим событиям. В июле 1905 г. в Курске было вскрыто письмо, содержащее сведения о деятельности антиправительственных организаций. Для отчета и ознакомления оно было отправлено в Москву. Уже в августе из Департамента полиции в Курск пришел ответ.
В сопроводительном письме говорилось, что автор письма – врач Всеволод Михайлович Эйхенбаум, который принимал активное участие в «рабочих беспорядках 9 января сего года». В результате его привлекали к дознанию при Санкт-Петербургском ГЖУ, но отпустили под залог 200 рублей и запретили жить в столице. По сведениям Департамента полиции, новым местом своего пребывания врач Эйхенбаум избрал Харьков, где сразу же завел знакомства с местными социалистами-революционерами, в том числе с акушеркой Марией Николаевной Пузановой. Кроме того, он занимался активной деятельностью по созданию боевых рабочих кружков.
Конечно, в деятельности по перлюстрационной части случались и проколы. Вскрытая корреспонденция привлекала к себе внимание не только содержанием, но и формой. Так, в фонде жандармского управления г. Курска (Ф. 1642) в деле 402 сохранилось шифрованное письмо, которое при тщательном изучении удалось расшифровать и прочесть. Само письмо было вскрыто в курской почтово-телеграфной конторе в феврале 1912 г. Оно было направлено на имя некоего П. Кузнецова, проживающего в психиатрической больнице Курского губернского земства при деревни Сапогово. Начальник жандармского управления полковник Н.Ф. Бабчинский отдал распоряжения об установлении личности адресата. Однако само письмо прочесть не удалось, т.к. в Курсе не было специалиста необходимой квалификации, оно было отправлено в Москву для дешифровки. Ответ пришел через две недели и курские жандармы с удивлением прочли … любовную записку.
Таким образом, перлюстрация являлась частным видом цензуры, которая осуществлялась в регионах представителями жандармского и почтового ведомства. Естественно, в начале XX в. о такой функции цензурного ведомства как просмотр частной корреспонденции речи быть не могло, поскольку она осуществлялась тайно и была запрещена законом. Ст. 458 Устава почт указывала, что требование вскрытия писем может исходить только от суда, а ст. 1104 Уложения о наказаниях грозила почтовому чиновнику за распечатывание чужого письма удалением от должности, а за сообщение кому-либо содержания письма тюремным заключением на срок от 4 до 8 месяцев. Соответственно указания по осуществлению этого вида цензурной деятельности не могли войти в устав о цензуре. Однако на современном этапе о существовании так называемой «почтовой цензуры» (как нередко называют перлюстрацию) широко известно.
Сохранившиеся перлюстрированные письма представляют собой ценный исторический источник и дают красочную картину жизни страны. Кроме того, они очень ценны как источник по истории дореволюционной цензуры и революционного движения. Конечно, большинство дошедших до нас писем содержат сведения по антиправительственному направлению, т. к. основной функцией перлюстрации в регионах являлось именно получение сведений об антиправительственной деятельности.
Полностью материал публикуется в российском историко-архивоведческом журнале ВЕСТНИК АРХИВИСТА. Ознакомьтесь с условиями подписки здесь.